Читать «Подвох» онлайн - страница 181

– Он любил её?

Маркус усмехнулся и, наконец, развернулся. Он медленно опустился на пол и оперся спиной о стену.

– Нашей семье принадлежал большой дом в Швейцарии и каждый Новый год все Ротманы отправлялись туда на зимние каникулы. Мне тогда было семнадцать лет. Как-то посреди ночи мне очень захотелось печенья с молоком. Я думал, что возьму с собой целую тарелку и бутылку в спальню и буду смотреть ужастики до самого утра потому, что спать не особо хотелось. Приближаясь к кухне, я услышал… – Он резко замолк, а потом снова усмехнулся да с такой злостью, что по спине пробежали мурашки. – Мой папаша трахал эту женщину. На кухне. Посреди ночи. Они увидели меня, сразу запаниковали, подскочили, начали на себя одежду натягивать. На следующий день мой отец позвал меня покататься с ним на лыжах. Я понимал, что это просто предлог, чтобы поговорить со мной. Он сказал, что давно хотел уйти от мамы, но когда узнал о её беременности, то отложил «уход» на долгие годы. И вот теперь, когда я взрослый, а мама успешная бизнес леди – он может оставить нас. Ах, да, ещё и компанию ко всему прочему.

Стефания осторожно приблизилась к нему и опустилась на пол.

– Он не хотел идти по стопам Арнольда?

– Сказать, что я был удивлен – ничего не сказать. Я всегда думал, что компания для него так же дорога и бесценна, как для дедушки. И я помню, что мечтал о том дне, когда Ламмерт Ротман передаст правление в руки своего сына Маркуса Ротмана, – с заметной печалью улыбнулся он. – Из моей памяти исчез детский сад, школа, а бесконечные часы, проведенные в стенах «РотманГобалМед», как будто выбились в мозгу. И, наверное, я бы ничуть не удивился его словам, если бы собственными глазами не видел, как усердно он работал…

– И ты думаешь, твоя мама столько лет ни о чем не догадывалась?

– Я в этом уверен, – без сомнения ответил Маркус. – Она была по-настоящему счастлива в браке, а после гибели отца только и делала, что говорила и говорила о нем. Если до неё доносился хотя бы малейший слушок о его неверности или хотя бы как-то принижающий его достоинства, она превращалась в львицу, защищающую свою семью. На это невыносимо было смотреть, зная правду. Понимая, что он этого совершенно не достоин.

– А как же муж этой женщины? Он тоже ни о чем не догадывался? Твой двоюродный дядя…

– Моя дядя был хорошим человеком, – с доброй улыбкой ответил Маркус. – Простодушным и очень человечным что ли. Не появись в нашей семье эта змея, никто бы не пострадал.

Стефания часто заморгала.

– Когда отец сообщил мне о своих намерениях, я потерял покой. Несколько дней я хранил в себе эту мерзость. Не мог смотреть на счастливую мать, на уверенного в будущем компании деда, на дядю, который так же, как и мама, не догадывался о том, что его семейное счастье лишь глупая иллюзия. И, конечно, я не мог видеть влюбленную парочку. Мне казалось, что их переглядывания за столом слишком очевидны. Я не понимал, как этого никто не замечал. Моя злость… – Он внимательно взглянул на Стефанию и нахмурил брови. – Я чувствовал, как она расползается по мне. Припомнил, наверное, каждый момент в детстве, когда отец, ссылаясь на работу, отказывался от каких-то игр со мной, от катания на велосипеде, от разукрашивания огромных плакатов для дедушки, когда тот возвращался домой из командировки – от всего того, чем хочет заниматься сын со своим папой. Я понимал, что каждое его «нет» означало «да» для этой мрази. Когда все разошлись по комнатам после рождественского ужина, мой отец позвал меня в кабинет и спросил, всё ли со мной в порядке? Я высказал ему всё, что думаю о его отношении к семье, о диких планах и о его шлюхе. Это вкратце, – усмехнулся Маркус, опустив глаза. – А потом, как в самом банальной драме, с перекошенным от ужаса лицом в кабинет зашел мой дядя. Он услышал всё то, что я сказал. Он молча смотрел на отца несколько долгих минут, а потом просто ушел. В тот момент я вздохнул от облегчения потому, что теперь не я один знал об этом…