Читать «Повесть об Атлантиде» онлайн - страница 121

— Не… — сказал Жека, переминаясь с ноги на ногу.

Дачник заморгал глазами, сердито швырнул крючки в банку. Лицо у него было такое обиженное, что Павлику стало его жалко, и он хотел сказать, что никаких мест они не знают. Но Жека уже тянул его в сторону. Они шли насыпью, и Павлик несколько раз оборачивался, чтобы взглянуть на этого толстого, шумного и странного человека.

— «Карабас-Барабас»… — передразнил Жека. — Места ему покажи! Боров толстый!

— А крючки хорошие. Да, Жека? — сказал Павлик. — А кто это Карабас-Барабас?

— Тут один… — Жека сплюнул на рельс. — Ты не знаешь.

И Павлик с уважением подумал, что Жека очень умный и смелый.

Сойдя с дороги, они еще долго шли лесом, пока не вышли к низинке, где в берегах, заросших осокой, пряталась ленивая речка Орлинка.

Над темной водой летали голубые стрекозы. Невдалеке от берега торчали две камышины. Паутина, растянутая между ними, блестела, как жестяная. Прямые стрелы осоки, прибрежные кусты, облепленные пухом, зеленая ряска и листья кувшинок — все было неподвижно, все застыло, разморенное солнцем. Такая стояла над Орлинкой тишина, что, когда лягушка нырнула в воду, то шлепок раскатился, как выстрел.

На цыпочках, чтобы не распугать рыбу, ребята подошли к реке. Забросив удочку, Павлик замер.

У самого берега плавало на воде отражение солнца. Поплавок медленно сносило течением в этот ослепительно желтый круг. Павлик жмурился от нестерпимого света, он боялся пошевелиться, чтобы не рассердить Жеку.

Но Жека не выдержал первым.

— Тут один окуня поймал. Здоровый! — сказал он шепотом.

— Ага, — так же шепотом отозвался Павлик.

— До войны тут, знаешь, сколько окуней было? Немцы всех поглушили снарядами.

— Ага! — подтвердил Павлик, и ему сразу представился толстый немец, бросавший в речку снаряды. Немец был похож на дачника с удочками.

— Жека, — холодея сказал Павлик, — а Жека… Этот дачник — шпион, может быть?

Но тут у Жеки клюнуло, и он вытащил окуня.

— Вот это да! — заорал Жека. — Вот это шпион! Попался!

Павлик вскочил, забыв про дачника.

— Ура! Шпион!

— В тюрьму шпиона! — крикнул Жека.

— В тюрьму шпиона! — завопил Павлик.

Жека набрал воды в кастрюлю и выпустил туда «шпиона». Они ползали на коленях возле кастрюли, рассматривая окуня, и тыкали в него веточкой, чтобы он растопырил свои колючки. Наконец окунь перевернулся кверху брюхом, и ребята возвратились к удочкам.

Больше они ничего не поймали, хотя просидели часа три.

— Давай уху сварим, — предложил Жека.

— Из одной рыбины?

— А мы воды нальем побольше.

— Окуня нужно с кишками варить, — солидно сказал Жека. — Навару больше будет. Иди за дровами.

Павлик принес сухих веток. Жека сложил их крест-накрест и поджег. При солнечном свете пламени почти не было видно, — будто сами по себе раскалялись, начинали светиться ветки. Костер прогорел очень быстро.

— Говорил я тебе, — толстых неси, — недовольно сказал Жека. — Лучше я сам принесу.

Жека ушел, а Павлик встал на четвереньки и начал дуть под кастрюлю изо всех сил. Ему очень хотелось, чтобы уха сварилась, прежде чем придет Жека. Он дул, пока не закружилась голова; угли под кастрюлей гудели, но вода не закипала.