Читать «Пёс с золотыми зубами. Сборник» онлайн - страница 32

целью нашлось из уголовников девять добровольцев резать себе

вены и пороть животы. Всех надзирателей забрызгали кровью…

И всё же еду и воду стали выдавать, сколько полагается. И камеру

несколько разгрузили.

Следователь проглядел мой формуляр.

– А ну-ка докажи, что ты электрик! Исправь мой телефон.

Я проверил аппарат.

– Нужен нож.

Петухов полез в стол и безбоязненно подал финку. Лезвие было

коротковато, но я приладился.

– Знаешь, сколько по Колыме числится беглецов? – поглядывая

за мной, сказал он. – Двадцать пять тысяч! Но чтобы кто выбрал-

ся на материк – тебя первого встречаю! Большинство погибает

в тайге или их выдают местные. Мы за это даём неплохое воз-

награждение. Остальные отсиживаются в землянках, а продукты

добывают грабежом. Обычно колымские бегут по весне, а к зиме

идут сдаваться.

Когда телефон заработал, Петухов налил мне полкружки спирта.

– Вот и закуска, – подал он отменные домашние пирожки с ли-

вером.

Я быстро опьянел.

Так что когда мой конвоир привёл меня в тюрьму, ему попало за

отсутствие нужной бдительности. Однако никто не мог понять, где

я напился. Вроде бы всё время был на глазах.

Ночевать пришлось в карцере.

Там на цементном полу лежал уголовник, которого обвиняли в

убийстве конвоиров. Он это отрицал, и семнадцатый день держал

голодовку.

Я догадливо устроился спать так, чтобы дышать в сторону от него.

Мало ли как на голодного, отчаявшегося зека мог подействовать

могучий запах спирта и пирожков с ливером и луком.

«ДОЛОЙ РАБСТВО В СССР!»

Через месяц следствие закончилось и меня повели в суд. Там за

побег мне от души пришлёпали три года с отбыванием срока на

центральном ШИЗО 56-14.

Это было в конце сентября одна тысяча девятьсот сорокового…

Мы проехали от Магадана пятьдесят шесть километров, а осталь-

ные четырнадцать шли пешком.

Уже держался небольшой мороз и срывался сухой, игольчатый

снег. Я достаточно насиделся в тесных камерах следственной тюрь-

мы, так что шагал охотно. Правда, на ногах были всего-навсего вой-

лочные тапочки, и я изрядно замёрз.

Конвой то и дело покрикивал, чтобы мы выдерживали строй,

но из-за бездорожья ничего не получалось: кругом ямы да кочки.

В конце концов солдаты примирились и лишь требовали, чтобы мы

шли кучно.

Стемнело, и мысли о побеге снова стали меня волновать.

Возможность рискнуть была, но я после долгого перехода с не-

привычки ослаб. К тому же, когда на пути встретился ручей, я со-

рвался с бревна. Воды оказалось по пояс. Надо мной прокатился

громкий смех. Хохотали и конвоиры, и мои товарищи.

Я не обиделся. Их можно понять.

Вскоре мы были на месте: я увидел над воротами знакомый ко-

лымский лозунг: «Труд в СССР дело чести, дело доблести и герой-

ства!»

Это оказался лагерь строгого режима. Сверху над высоким забо-

ром на обе стороны наклонились ряды колючей проволоки. Она же

ограничивала предзонники. Внутри лагеря тоже забор между под-

собными помещениями и бараками штрафников, которые в свою

очередь обнесены «колючкой». На окнах решётки. Внутри сплош-

ные двухъярусные нары из сырых досок на двести пятьдесят чело-