Читать «Один шаг в Зазеркалье» онлайн - страница 91

   Я хотел немедленно рассказать о своей кишиневской жизни, но Джи опередил меня:

   - Приглашаю тебя прогуляться в ближайший магазин канцтоваров.

   - К чему такая срочность? - удивился я.

   - Отныне ты начнешь работу над Телом Времени, а для этого нужен дневник, - значительно произнес он.

   - Что такое Тело Времени? - спросил озабоченно я.

   Джи надел защитного цвета куртку и коричневые туфли, похожие на офицерские, и сказал:

   - Отвечу на этот вопрос по дороге.

   Мы вышли на осенний тротуар. Желтые листья, кружась, сыпались нам под ноги, а каждая встречная девушка представлялась мне романтической незнакомкой.

   - Тело Времени, - сказал Джи, - это вся совокупность дней жизни человека, от рождения и до смерти. Мы - бабочки-однодневки. Наше пространство, наше жилище - один единственный День, в котором мы живем. Большинство живет в унылой собачьей конуре своего Дня. Наша задача - превратить каждый День, если мы только не уснем, в сияющий эфирный дворец величиной с весь мир. Но пока поставим перед собой более скромные пределы - планетарное сознание Земли. Обычный человек своим сознанием прикреплен только к настоящему моменту; он не помнит прошлого и не видит будущего. Наша задача - освоить трехмерное Пространство Времени и из движущейся точки превратиться в человека.

   - Не понимаю, - ответил я, - что хорошего в том, что чувствуешь себя бабочкой-однодневкой? Для меня очень важно иметь перспективу, определенность. Какие уж тут перспективы, если я живу всего лишь один день?!

   - Ты и не можешь видеть никаких перспектив, при твоем нынешнем состоянии сознания, - ответил Джи. - То, что ты называешь “перспективой”, - просто зацикленность на определенном уровне комфорта. Тебе нужно начать работать над своим восприятием при помощи дневника. Это долгий путь. Ты уже пробовал делать, по моему настоянию, записи в Москве. Теперь ты знаешь, зачем это нужно.

      Теперь для тебя главное, - продолжал он, - суметь описать свой день. В дневнике всегда должны быть указаны место, время, состояние неба. Ты должен изжить свою неряшливость в словах и текстах. Учись этому на примере монастырских рукописей. Логос, доктрина, благодать сможет посетить чашу твоего восприятия, пролиться в сосуд твоей души именно в той мере, в какой ты утончишь слог своей рукописи. Твоя речь тоже должна стать ярче, экспрессивнее. Ты можешь учиться этому у Нормана, руководителя ансамбля, которому я сегодня собираюсь тебя представить. Он знает великое множество хокку и танка и сам пишет их.

   Тем временем мы дошли до магазина. Я представил себе, как через некоторое время буду очаровывать прекрасных дам изысканной речью, и с энтузиазмом обратился к продавщице:

   - Девушка, пожалуйста, тетрадь... Нет, две тетради. И десять ручек.

   - Может быть, одной ручки достаточно будет? - осведомилась, усмехаясь, высокая блондинка в синей униформе. - А то, пока тетрадь заполнится, вы уже все ручки растеряете.

   - Я имел в виду - разноцветных ручек, - ответил я, но насмешил ее еще больше.

   “Эта малообразованная продавщица не видит, - успокоил я себя, - насколько серьезным делом я собираюсь заняться”. Я холодно поблагодарил ее, и мы вышли из магазина.