Читать «Керченское сражение. От Крыма до Рима» онлайн - страница 125
Иван Иванович Фирсов
Ушаков смутился от такого неожиданного обращения к нему, в улыбке согласно склонил голову. Действительно, на дворе уже смеркалось, путь был не близкий, а время у него терпело.
Жена бургомистра с дочерью были в отъезде. Спиридов же обрадовался нежданно встреченному, редкому, приятному собеседнику и возможности подробнее узнать о флотской службе за минувшие пять лет. Тут же попросил на правах старого знакомства обращаться к нему по имени-отчеству.
— А го, не ровен час, скомандую во фрунт, — улыбнулся он Ушакову.
В уютной гостиной за чашкой крепкого чая у весело пылавшей кафельной печки неторопливо струился разговор. Вначале больше спрашивал Спиридов. И Ушаков сообщал все подряд: о Кронштадте, об Азовской флотилии, где воевал Ушаков. Упомянул Сенявина, и старый адмирал встрепенулся. Вспомнилось невольно былое… С особым вниманием вслушивался он в рассказы о последних четырех кампаниях Ушакова на Средиземноморье.
В 1776 году, следующем после приезда Ушакова на Азовскую флотилию, решила Адмиралтейств-колле-гия провести в Черное море четыре фрегата под торговыми флагами. Кючук-Кайнарджийский договор открыл наконец для России ворота в Черное море, но только для торговых судов. Спиридов невольно подумал: используй Орлов в свое время немедля Чесменскую победу, могло быть иначе…
На фрегате «Северный Орел» совершил Ушаков переход из Кронштадта в Ливорно. Здесь состоялось назначение его командиром корабля 16-пушечного фрегата «Святой Павел». Григорий Андреевич помнил этот фрегат, он был в его эскадре в Архипелаге. Долго ожидали разрешения пройти в Черное море, но турки не пустили русские корабли дальше Константинополя. На обратном пути Ушаков проходил мимо Хиоса, внимательно всматривался в места недавних сражений эскадры Спиридова. Рассказывая об этом, Ушаков спросил:
— Никак в толк не возьму, Григорий Андреевич, как множество великое кораблей турок сумело втиснуться в столь малую бухту?
Спиридов улыбнулся:
— Впрямь, до сей поры и сам того до конца не уразумел…
— А как у Хиоса случилось с капудан-пашой нечаянно свалиться?
Спрашивая, Ушаков пытливо смотрел на адмирала, а тот щурился на огонь, словно вспоминая Чесменский пожар…
— Свалились-то не нарочно, так вышло, поневоле. Весь такелаж, да и рангоут был разбит на «Евстафии», якорем сцепился с вантами. — Адмирал перевел взгляд на Ушакова. — Касаемо атаки капудан-паши, то было преднамеренно учинено. Ветер был у нас, турки на якорях стояли, а главный выигрыш — время. Мы-то атаковали без перестроения из похода… впоперек строя.
Ушаков в душе радовался, но спросил:
— Но то против тактики линейной господина Госта.
— И то так. Токмо господин Гост не вечен, как и все мы, — перекрестился, — пора своим умом жить… Турки-то французами учены, по Госту, ждали огня нашего не менее трех кабельтов. Ан мы не по Госту, на пистолет подошли и враз двойным ударом смели спесь басурманскую…
Спиридов откинулся в кресле. Ушаков, захваченный его рассказом, невольно подумал: «Вот где академия, рассуждения-то наши согласные».