Читать «Керченское сражение. От Крыма до Рима» онлайн - страница 119
Иван Иванович Фирсов
Английский канал, как тогда именовали Ла-Манш, встретил эскадру Козлянинова неприветливо, встречным ветром и штормом. В середине апреля фрегаты отдали якоря у английских берегов, на рейде Дувра.
На «Северном Орле» затрепетал на ветру синий флаг с красными, в шахматном порядке, квадратами.
— Отрепетовать сигнал, — распорядился Ушаков и скомандовал тут же: — По местам стоять, с якоря сниматься! Паруса ставить!
Закрутился шпиль на баке, наматывая на барабан якорный канат. Забегали матросы, карабкаясь по вантам, расходясь проворно по реям, начали распускаться паруса.
— Якорь встал! — донесся с бака зычный бас боцмана. Это означало, что якорь оторвался от грунта и теперь судно свободно держится на воде.
— Лево на борт! — раздался голос командира. — На румб зюйд держать!
С правого, подветренного, борта выходила на ветер и заходила на корму «Святого Павла» «Констанция».
Пока переходили к Кале, море несколько успокоилось, шторм поутих. Отдав якорь, на «Святом Павле» спустили шлюпку. Принарядившись в парадный мундир, Ушаков отправился на берег. Затруднений в розыске дюкесы испытать не довелось. Знатную по роскоши и богатству англичанку знало полгорода. Да и сама дю-кеса, получив уведомление от графа Чернышева, не первый день прогуливалась неподалеку от пристани. Представившись, Ушаков доложил о прибытии, вежливо спросил о здоровье, и когда дюкеса пригласила к себе, галантно предложил руку.
По пути и беседуя в своем шикарном особняке, герцогиня без какого-либо стеснения, во все глаза, чуть ли не в упор разглядывала русского моряка. Любуясь его довольно привлекательной внешностью, дюкеса с разочарованием для себя отметила холодность командира фрегата и явное нежелание принимать какие-нибудь от нее знаки внимания и расположения. Казалось, что он пропускает мимо ушей все ее комплименты и с полным безразличием относится к ее персоне. Такое невнимание к себе дюкеса испытывала впервые.
Ушаков же только и расспрашивал герцогиню о ее планах, какой багаж предстоит принять на борт фрегата, какие есть просьбы.
Когда дюкеса сообщила, что не намерена отправляться в Петербург на фрегате, а только отошлет багаж, Ушаков обрадовался: «Слава тебе Господи! Баба с возу, кобыле легче».
Тут же она показала свою поклажу, несколько добротных ящиков, заколоченных наглухо. Дюкеса пояснила, что в них весьма ценное содержимое.
На следующий день не один рейс совершила шлюпка к пристани, пока не перевезли и не погрузили на фрегат несколько ящиков.