Читать «Итоги № 31 (2013)» онлайн - страница 75

Конечно, есть старая истина: кто платит, тот и заказывает музыку. Но все же в случае с кинематографом не все столь прямолинейно. Производство кино не только творческий акт, но и крайне рискованный бизнес, в котором ничто не может стать гарантией от провала — ни забойная тема, ни звездные имена актеров, ни собственно потраченные бюджеты. Зато определенная часть выпущенных картин пользуется успехом у зрителей или на фестивалях, а значит, участвует в формировании позитивного имиджа страны. Собственно, поэтому государство и раскошеливается. Но возможно ли здесь тотальное регулирование сверху — все эти госзаказы на социальную значимость? Сильно сомневаюсь.

Конечно, государство не хочет покупать котов в мешке оптом, как это было в середине нулевых, когда бокс-офис отечественного кино вдруг начал расти и Минкультуры лихорадочно поддерживало до ста проектов ежегодно. Наверняка количество смогло бы в какой-то момент перейти в качество, но кризис прикрыл халяву. Государство тогда поступило гуманно: вместо того чтобы бросить чемодан без ручки, приделало к нему колесики. Фонд кино был создан, чтобы даже в трудные времена выпускать в прокат коммерческое кино и вернуть зрителя в залы. Но на деле фонд оказался затратной, непрозрачной и безответственной институцией. За три года его существования пущено на ветер около десяти миллиардов рублей. Да, несколько картин («Метро», «Легенда № 17», «Высоцкий. Спасибо, что живой», мультики «богатырской» серии) выстрелили хорошей кассой, но простимулировать весь рынок фонду не удалось. Год назад, когда аудит показал его неэффективность, пошли реформы, сменилось руководство в Минкультуры и в фонде. Министр Владимир Мединский дал понять, что бразды от министерства и от фонда теперь в одних руках. Кинематографисты, которые только-только разобрались, что к чему, было возроптали, но вскоре покорно стали занимать очередь и тут и там — работать-то хочется. При этом Союз кинематографистов играет в идеологические бирюльки, сочиняя «Этическую хартию», чтобы регламентировать авторскую свободу.

Очевидно, что в нынешней схеме взаимоотношений государства и кинематографа отсутствует зритель. Государство спасает национальную кинематографию как индустрию. Продюсеры с помощью господдержки дают работу известным авторам и открывают новые имена. Некоторые картины получают призы на фестивалях или в прокате набирают нестыдную кассу. Но при этом доля российского кино в прокате постоянно падает и в 2012 году составила 15 процентов. Предложения о прокатном квотировании наших фильмов встречают дружный отпор кинообщественности, которая видит в этом наступление на либеральные идеалы.