Читать «И бывшие с ним» онлайн - страница 258

Из депо он поехал к Лапатухину. Двери с бронзовой ручкой, на площадке запах сдобы. Открыла старушка в чепце и кружевном переднике, таких старушек рисуют на картинках к сказкам братьев Гримм. Старушка была умилительна со своей правильной речью и домашним «Рудик». Старушка провела в свою комнатушку, опрятную и беленькую, в кружевах, как она сама.

Колю-зимнего старушка знала, был он третьего дня с мальчиком. Да, да, скуластый такой… Поколебавшись, старушка сказала про пустые бутылки из-под шампанского. Шампанским Лапатухин потрафлял своим благородным замашкам в короткие дни благополучия.

Пешком добрался до Цветного бульвара. Здесь сидела дочь на скамейке, где два раза в неделю сиживал Гришин сын, застенчиво прикрывая ладошкой букетик, как свечечку, а тем временем дочь совершала прыжки с криками: «Ха-ха!», по системе балерины Алексеевой раскрепощая личность.

— Буду здесь ждать его, — сказала дочь, глядя покорно на отца. — Я его не люблю. Он меня любит.

Юрий Иванович наклонился, щекой коснулся ее волос. Помедлил, нежно и жалостливо вдыхая запах ее головки, чуя в нем запах материнской ситцевой кофточки, запах чулана, где стены были увешаны пучками зверобоя, пижмы, сушеной калины. Запахи далекого дома, на месте которого ныне стоит трансформаторная будка.

С Цветного бульвара он приехал в Дом журналиста. Постоял, рассматривая людей в полумраке кафетерия. Спустился в пивной бар. Дымили рты, тянулись к кружкам. Металлические колпаки абажуров втягивали дым.

Он вышел на улицу. Через раскрытое окно овощного магазина он увидел очередь. Стояли за бананами, все больше старушки; вернутся в свои комнатки, завернут бананы в тряпицу и — в тепло, а там заберутся под пледы, под одеяла и предадутся снам в тишине. Двери и стены держат напор города, где смешались скрежет столкнувшихся на Волгоградском машин, ругань супругов: «Ты мне жизнь обкарнал, кретин!», хрип роженицы, миллионы голосов, растекающихся по телефонным проводам, шлягеры Михаила Пляцковского, гул автолавины на улице Горького. Вспомнил о дружбе Лапатухина с сотрудниками газеты «Советский спорт». Добрел до пивной, излюбленной спортивными газетчиками. Оттуда на Покровку, спрашивал о Коле и Лапатухине «у рельсов», так называли пивную возле трамвайной остановки, спрашивал в пивной «у мебельного».

С Чистых прудов позвонил в Печатники, оказалось занято. Он отводил трубку от уха, как щелкнуло, подключая его. Далекий, попискивающий голос жены. Столь же слабый женский голос отвечал ей.

— …в этом году поражаются выводящие пути, — говорила жена. — Пить зверобой, очищает организм от ядов и шлаков.

— Да, сахар выбрось, до крупинки! — пылко перебивала собеседница. Тотчас ее голос увело, и оттуда, из дали, она попискивала: — Тыкву, морковь, свеклу можно сырую, все желтое и красное!.. Каждый день есть пергу или воск.