Читать «За вас отдам я жизнь. Повесть о Коста Хетагурове» онлайн - страница 90

Коста, поглаживая черную бородку, внимательно слушал. Глаза его блестели, красные пятна выступили на щеках.

Вдруг он тяжело и глубоко закашлялся.

— Э, дорогой друг, — сказал Шредерс, пристально глядя на него. — Это что еще за новости?

— Да вот простудился осенью, видно, не вылежал, и никак не могу поправиться с тех пор, — виновато ответил Коста.

— Не годится, никуда не годится, — покачал головой Шредере. — Болеть вам запрещаем. И категорически!

— С радостью подчинился бы… — улыбнулся Коста, с трудом удерживая новый приступ кашля.

Варвара Григорьевна протянула ему чашку чаю и сказала заботливо:

— Выпейте, Константин Леванович, горяченького. Кашель утихнет. Надо бы вам с доктором Далгат посоветоваться — прекрасный врач и свой человек.

— Некогда, некогда, — возразил Коста. — Как-то не доходят до себя руки, честное слово. Давайте-ка лучше всерьез поговорим об организации «Общества вспомоществования переселенцам, следующим из центральных губерний России на Кавказ и обратно». Так, кажется, предполагали мы назвать его?

— Сейчас подойдут наши друзья — Цаликов, Бабич, Кизер, вот и посоветуемся. Надо будет устав набросать.

— Я над этим думал, — сказал Коста, доставая из кармана записную книжку. — Мне кажется, что общество должно принять на себя следующие функции: 1) заботиться о временном здоровом приюте для переселенцев во Владикавказе и об оказании им здесь возможной помощи; 2) облегчить им дальнейший путь; 3) приискивать им временный заработок на пути следования…

— А школы? Школы в переселенческих поселках в первую очередь необходимы! — горячо вмешалась Варвара Григорьевна.

— Конечно, конечно, — согласился Коста.

— И учить не только детей, но и взрослых…

В прихожей раздался звонок, и через мгновенье в комнату вбежал возбужденный Бабич.

— Господа, господа, — вместо приветствия воскликнул он. — Победа! Понимаете, победа! Генерал Каханов отменил распоряжение о закрытии женской школы!

Вот таким — независимым, горячим, своим — Коста любил Бабича и рад был видеть его.

— Сам Каханов?! — всплеснула руками Варвара Григорьевна.

— Не сам, понятно! — живо отозвался Бабич. — Дошло по назначению прошение, что подавали мы владикавказскому епископу Петру. Значит, передал он его в экзархат, а может, к тому же, под давлением нашего Цаликова и от себя нужное слово сказал. К мнению епископа Петра, как мне известно, в Тифлисе прислушиваются…

— А я думаю, генерал напуган, глядя, как растет недовольство владикавказской интеллигенции, — сказал Коста, поднимаясь и расхаживая по комнате.

В передней опять задребезжал звонок. Горничная побежала открывать, и слышно было, как кто-то покашливает и, шаркая, медленно раздевается.

В гостиную вошел Александр Цаликов. Взглянув на возбужденные лица собравшихся, он сказал:

— Кажется, вы уже знаете о радостном событии? Коста крепко обнял его.

— Вот видишь, дорогой Александр, а ты говорил, что наш протест написан слишком резко…