Читать «За вас отдам я жизнь. Повесть о Коста Хетагурове» онлайн - страница 83

— Папа что-то задерживается, — сказала Анна и, подобрав ноги, глубже уселась на тахту. — Я от Ани Поповой письмо получила, — проговорила она, опустив глаза и перебирая тоненькими пальцами бахрому на платке.

— Что же она пишет? — спросил Коста, сам удивляясь своему спокойствию.

— Так, ничего… Проживет в Тифлисе до весны, а может, и до будущей осени. Родные сердятся на нее — она ведь отказала Ахтанаго Кубатиеву.

— А вы, Анюта, не собираетесь замуж за Дзамболата? — спросил Коста.

Анна молчала, только пальцы забегали быстрее, перебирая бахрому. Наконец она сказала — медленно, точно размышляя:

— Нет, я не пойду замуж. Хочу на свободе пожить, поработать.

— Разве семейная жизнь помеха работе? Я думаю, наоборот. Ведь это так прекрасно, если рядом верный друг, который разделит и заботы твои, и горести, и радости…

— Может быть, — как-то неопределенно отозвалась Анна. Тихо в гостиной, только слышно, как потрескивает фитиль в лампе. От белой кафельной печи исходит приятный жар. Анна почему-то все кутается в платок. «Уж не заболела ли?» — вдруг заботливо подумал Коста. Где-то в дальней комнате скрипнула половица. И снова тишина.

Под окнами захрустел снег.

— Папа, — с облегчением вздохнула Анна.

И в самом деле раздался дребезжащий звонок, торопливые шаги горничной, и вот уже отец Александр, потирая озябшие руки, вошел в гостиную.

— Ну что, дорогой, с какими вестями? — спросил Коста, поднимаясь навстречу.

Анна смотрела на отца с таким детским нетерпением, что Коста не сдержал улыбки.

Отец Александр только рукой махнул:

— Соблаговолили закрыть приют. И Каханов одобрил это!

— Но как же объяснили свое решение благочинные отцы? — возмущенно спросил Коста.

— Дорого, говорят, обходится обществу эта школа, а пользы от нее — никакой…

— «Люби ближнего, как самого себя, и знай, что кротость и послушание суть первые достоинства человека…» Так? — вскипел Коста. — Не они ли со школьной скамьи вдалбливали нам в голову это «люби ближнего»? «Возьмемся за руки, пойдем и погибнем, но будущим поколениям приготовим светлую и легкую жизнь…» Не тому ли нас учили? А на деле что? Какая низость! Что же делать теперь девушкам, которых безжалостно выбросили из школы?.. И что будут делать те, кто только еще подрастает? Нет, я не стану молчать! Я подниму протест против крестового похода на школы. Я уже и материал подобрал. Вот он! Я принес тебе показать.

Коста протянул Цаликову папку:

— Читай, вот здесь.

— «Обращаясь к внутреннему состоянию школы, — прочел Цаликов в одном из отчетов комиссии, — нельзя не признать, что развитие и успехи детей делают эту школу вполне соответствующей ее назначению…» — Что ж, это донесение — козырь в нашей игре, — оторвавшись от бумаг, заметил он.

— «Владикавказская осетинская девическая школа велась и ведется образцово, — продолжал читать отец Александр. — Его императорское высочество великий князь Михаил Николаевич лично соизволил благодарить всех служащих школы за хорошую постановку обучения и воспитания». Это я прекрасно помню. Благодарность при мне писалась, — подтвердил он. — А сегодня комиссия записала совсем иное: девочки из низшего сословия обладают грубыми манерами, дурными привычками и деморализуют школу.