Читать «Жизнь и произведения Сервантеса» онлайн - страница 20

Неизвестно, чем кончилось это первое преследование Сервантеса, но несколько лет спустя, снова был поднять вопрос о тех же несчастных 2641 реале. Сборщик Базы Гаспар Осорио де Техада представил в своем отчете в 1602 г. расписку Сервантеса в том, что ему выдана была названная сумма, когда он был комиссаром, в 1694 г., в уплату податей, числившихся за городом и округом. Опрошенные об этом члены Contaduria-Mayor представили доклад, помеченный 24 января 1603 г. в Вальядолиде, в котором рассказано было об аресте Сервантеса в 1597 г. по поводу этой самой суммы и о взятии его на поруки, с присовокуплением, что с той поры он в суд не являлся. По этому-то поводу Сервантес и отправился со всей семьей в Вальядолид, куда Филипп III за два года до того перенес двор. Существует доказательство, что сестра Сервантеса, донья Андреа, занималась починкой белья гардероба некоего Дон-Педро де Толедо Осорио, маркиза де Виллафранка, который вернулся из экспедиции в Алжир. В её хозяйственных счетах, доказывающих семейную нужду, встречаются заметки и записи, сделанные рукой Сервантеса. Он покончил свои дела с коммерческим судом, доказав, что раньше уплатил долг, или заплатив тут же, потому что преследования прекратились и он спокойно прожил остаток своей жизни около того самого суда, который так жестоко обходился с ним. Эти мелкие подробности были необходимы для чести Сервантеса; но чтобы доказать, что его честность была вне всякого подозрения, достаточно было бы упомянуть, что он сам отзывается о своих многочисленных заточениях с остроумной веселостью. Это было бы уж чересчур нахально, если бы заточения эти были вызываемы каким-нибудь неблаговидгым поступком, и его враги, завистники и клеветники всего рода человеческого, упрекавшие его даже его изувеченной рукой, не преминули бы задеть его за более чувствительное место, чем авторское самолюбие.

Сведения об этой эпохе жизни Сервантеса составляют большой пробел в собранных о нем материалах. Ничего верного неизвестно о нем, начиная с 1598 г., когда он написал в Севилье сонет о могиле Филиипа II, до 1603 г., когда он присоединился ко двору в Вальядолиде. А между тем, именно в этот пятилетний промежуток, он замыслил, начал и почти кончил первую часть Дон-Кихота. Есть много оснований предполагать, что он уехал с семьей из Севильи в 1590 г. и поселился в каком-нибудь местечке Ламанчи, где у него были родные и где ему приходилось несколько раз исполнять поручения. Быстрота, с которой он в 1603 г. явился в коммерческий суд в Вальядолиде, заставляет предполагать, что он жил где-либо поблизости к этому андалузскому городу; кроме того, полное знакомство с местностями и нравами Ламанчи, обнаруживаемое им в его романе, также доказывает, что он там долго прожил. Возможно, что он жил постоянно в бурге Аргамавилья де Альба, и что, назначив этот же бург родиной своего безумствующего дворянина, он хотел осмеять местных дворянчиков, между которыми в это самое время возникли из-за каких-то прав на первенство такие скандальные споры и такие упорные тяжбы, что, по словам летописцев того времени, из-за них убавилось даже количество населения деревни.