Читать «Атомная подводная эпопея. Подвиги, неудачи, катастрофы» онлайн - страница 92

Приказ есть приказ. Начали экстренный подъем мощности второго борта. Раздосадованный адмирал Петелин ходил взад-вперед по палубе кормовой надстройки, куря сигарету за сигаретой. Очень хотелось ему посмотреть результаты взрыва торпед, и тут, на тебе, все сорвалось! А вышагивал он рядом с протянутым шлангом, по которому дренировалась при разогреве активная вода первого контура. Начальник службы дозиметрического контроля Владимир Морозов поднялся предупредить Петелина, но со старшим особо не поспоришь. Так что оставалось одно — подготовить адмиралу новые сапоги на подмену. Перед погружением, только адмирал захотел спуститься в лодку — Морозов тут как тут со своей дозиметрической клюкой. Замерил уровень и мне доклад:

— Товарищ командир, не имею права пустить товарища адмирала в отсек!

— И что теперь? — возмутился Петелин.

— Надо переодеть сапоги!

— Да они же памятные, я в них на полюс ходил!

Тут уже мне пришлось вмешаться: радиация есть радиация! И исторические сапоги старшего в первом походе атомохода на полюс полетели за борт.

Надо сказать, я был рад, что руководителем похода назначили Александра Ивановича Петелина. В то время в ответственных походах присутствие командира высокого ранга было обязательным. Для командира лодки всегда спокойнее, если на борту есть старший, который может подсказать, подстраховать. Я в ту пору был 34-летним командиром, которому довелось поплавать лишь в Белом и Баренцевом морях. Адмиралу Петелину было под пятьдесят; он плавал и около Гренландии, и в Атлантике. К тому же прошел лихую школу службы на Балтике. А хуже этого места, не знаю, есть ли: сплошные мели, рифы, банки...

Немалое его достоинство было и в том, что как все люди, знающие себе цену, Петелин никогда не стремился самоутвердиться. Вступив на борт лодки, он сказал мне: «Лев, не обращай на меня внимания! А когда надо, я тебе подскажу.» Убедившись, что я без него справляюсь, он возникал только в сложных ситуациях: «На твоем месте я бы сделал так-то!» Так что воспоминания о совместном плавании с адмиралом Петелиным у меня остались самые лучшие.

Летим, как на пожар

Когда обе ГЭУ были выведены на полную мощность, мы уже неслись к бухте Иоканьга. И тут дала себя знать еще одна серьезная неисправность. При сдаче лодка не была принята по чрезвычайно существенному пункту: один из двух имеющихся на борту турбогенераторов искрил на коллекторе. Неисправность устранить никак не удавалось, и было решено оставить все как есть до капитального ремонта.

Отдавая приказ о срочном возвращении, командующий Северным флотом об этой сложности не знал. Но когда мы вместо 17 узлов дали 23, искры образовали на коллекторе круговой огонь.

Мы немедленно перенесли мощность на один борт. Наши специалисты отшабрили коллектор, то есть сняли шкуркой слой металла, и промыли его спиртом. После этого мы снова смогли пустить второй борт. Однако некоторое время спустя коллектор опять загорелся, и операцию пришлось повторить. Так, на полных парах мы неслись под водой двое суток — в надводном положении лодка движется значительно медленнее. На скорости более 20 узлов определить, есть ли препятствие впереди, уже довольно сложно, так что полагались мы больше на квалификацию наших штурманов, чем на акустику.