Читать «Айн Рэнд. Эгоизм для победителей» онлайн - страница 23

Рэнд популяризировала крайне отрицательный образ деятельности государства.

От этих первых рассуждений Рэнд плавно перешла к раздумьям о связи между чувствами и мыслями. Ей было интересно, «обязательно ли инстинкты и эмоции должны быть вне контроля чистого разума? Или это воспитывается? Почему абсолютная гармония разума и эмоций невозможна?». В течение первого периода без работы Рэнд ругала себя за чрезмерную эмоциональность. Теперь она убеждала себя, что эмоции можно контролировать, если только ей в голову будут приходить нужные мысли. Она размышляла, могут ли противоречивые эмоции считаться «формой неразвитого разума, своего рода скудоумием?».

В течение нескольких последующих месяцев рассуждения о здравом смысле углубились. Если прежде она считала себя угрюмой и лёгкой на подъём, то теперь утверждала, что «мои инстинкты и разум являются одним неделимым целым, при этом разум управляет инстинктами». Её настрой на грандиозность сменяло чувство неуверенности в себе. Она думала: «Пытаюсь ли я выставить собственные черты характера как философскую систему?» Однако у неё не было сомнений в том, что эти рассуждения в итоге приведут к «логической системе, основанной на нескольких аксиомах вслед за последовательностью логических теорем». «Конечный результат, – объявила она, – будет моей «математикой философии».

Она также начала реагировать на призыв Ницше к новой естественной этике, которая превзойдёт христианство. Она полагала, что ключ к оригинальности будет крыться исключительно в центральной позиции человека. «Является ли этика непременно и по своей сути социальной концепцией? – писала она в своём журнале. – Были ли описаны этические системы, основой которых главным образом являлся индивид? Можно ли это сделать?» Закончила запись она ницшеанской мыслью: «Если люди – высшие из животных, не является ли человек следующим шагом?» Неуверенно, медленно Рэнд вырисовывала основу для своих дальнейших размышлений.

Тем временем её карьера драматурга начала набирать обороты. Отказ от предложения Вудса был смелым ходом, из-за которого он заинтересовался «Ночью 16 января» только больше. После успешной постановки пьесы в местном голливудском театре Вудс предпринял ещё одну попытку. На этот раз он согласился немного уступить в контракте и дать Рэнд больше влиятельности. Он также потребовал, чтобы Рэнд немедленно перебралась в Нью-Йорк, чтобы помочь с постановкой пьесы. Отбросив все опасения, Рэнд приняла новое предложение Вудса. Переехать в Нью-Йорк она была более чем рада. Голливуд никогда не был ей особо по душе, а вот пара дней, проведённых в Нью-Йорке, надолго остались в её памяти. В Калифорнии О’Конноров едва ли что-то могло удержать, раз актёрская карьера Фрэнка, затрещав по швам, подошла к своему концу. В ноябре 1934 г. они запаковали то немногое количество вещей, что у них было, и отправились в долгий путь до Нью-Йорка.