| Surely it can harm no one to believe that perhaps she has escaped not at all the privilege of being outraged and dreaded and of not forgiving but on the contrary has herself gained that place or bourne where the objects of the outrage and of the commiseration also are no longer ghosts but are actual people to be actual recipients of the hatred and the pity. | Разумеется, никому не повредит уверенность в том, что она отнюдь не лишилась права быть оскорбленной, права изумляться и не прощать, а, напротив, сама достигла того места, предела, где объекты сострадания и оскорблений уже не призраки, а настоящие живые люди, способные воспринимать и ненависть и сочувствие. |
| It will do no harm to hope-You see I have written hope, not think. | Никому не повредит надежда - видишь, я написал надежда, а не мысль. |
| So let it be hope. -that the one cannot escape the censure which no doubt he deserves, that the other no longer lack the commiseration which let us hope (while we are hoping) that they have longed for, if only for the reason that they are about to receive it whether they will or no. | Поэтому пусть так и будет надежда - на то, что одному достанется порицание, безусловно заслуженное, а другим сочувствие, которого они, будем надеяться (пока мы еще надеемся), страстно желали, хотя бы только потому, что они вот-вот его получат - хотят они того или нет. |
| The weather was beautiful though cold and they had to use picks to break the earth for the grave yet in one of the deeper clods I saw a redworm doubtless alive when the clod was thrown up though by afternoon it was frozen again. | Погода была прекрасная, но холодная, и землю для могилы пришлось долбить кирками; однако в одном из поднятых с глубины комков я заметил рыжего дождевого червя - он, без сомнения, был живой, хотя к вечеру снова замерз. |
| 'So it took Charles Bon and his mother to get rid of old Tom, and Charles Bon and the octoroon to get rid of Judith, and Charles Bon and Clytie to get rid of Henry; and Charles Bon's mother and Charles Bon's grandmother got rid of Charles Bon. | - Итак, чтобы избавиться от старика Тома, понадобились Чарльз Бон и его мать; чтобы избавиться от Джудит - Чарльз Бон и окторонка; чтобы избавиться от Г енри - Чарльз Бон и Клити; а чтобы избавиться от самого Чарльза Бона - его мать и бабушка. |
| So it takes two niggers to get rid of one Sutpen, don't it?" | Итак, чтобы избавиться от одного Сатпена, нужны двое черномазых, верно? |
| Quentin did not answer; evidently Shreve did not want an answer now; he continued almost without a pause: 'Which is all right, it's fine; it clears the whole ledger, you can tear all the pages out and burn them, except for one thing. | - Квентин не ответил; Шрив сейчас явно не ждал ответа, он почти без передышки продолжал: - И это хорошо, великолепно; это окончательно подводит итог, и теперь ты можешь вырвать из гроссбуха все страницы и спокойно их сжечь, и остается только одно. |
| And do you know what that is?" | Знаешь что? |
| Perhaps he hoped for an answer this time, or perhaps he merely paused for emphasis, since he got no answer. | - Возможно, на этот раз он надеялся получить ответ, а возможно, просто остановился для пущего эффекта, ибо ответа он не получил. |
| ' You've got one nigger left. | - Остается один черномазый. |
| One nigger Sutpen left. | Один черномазый Сатпен. |
| Of course you can't catch him and you don't even always see him and you never will be able to use him. | Конечно, его нельзя поймать, его даже не всегда можно увидеть, и от него никогда не будет никакого проку. |
| But you've got him there still. | Но он все равно еще там. |
| You still hear him at night sometimes. | Иногда его еще слышно ночью. |
| Don't you?" | Ты его слышал? |
| 'Yes,' Quentin said. | - Да, - сказал Квентин. |
