Читать «А.С. Хомяков и древнецерковные полемисты» онлайн - страница 10

А.С. Хомяков собрал и усвоил то, что говорили на Востоке и на Западе в течение нескольких веков по разным поводам, применил все это к западным исповеданиям, дополнил различными весьма глубокими философскими и историческими соображениями, изложил, наконец, в совершенно новой форме и тоном вдохновенным. Хомяков сказал "по-новому", и в этом его громадная заслуга для богословской науки. Сокровищница святоотеческой письменности - богатство неисчерпаемое, и кто выносит оттуда на свет Божий хоть какую-нибудь часть, того можно только благодарить.

В частности, на сочинения А.С. Хомякова должны обратить свое внимание современные полемисты, которым приходится вести борьбу с ересями и заблуждениями. Нося на себе яркий отпечаток святоотеческой полемики, полемика А.С. Хомякова представляет собою светлую и блестящую точку на мрачном фоне полемики с западными исповеданиями.

Запад отпал от Церкви, в то время когда период расцвета святоотеческой письменности был уже временем давно прошедшим. В Греции и на Руси много было полемистов, но полемики, можно сказать, не было. Если почитать полемические произведения греческих писателей XI и XII веков, например патриарха Михаила Керуллария, Иоанна, митрополита Клавдиопольского, а также произведения древнерусских авторов, которые обыкновенно весьма точно, до полной компиляции, воспроизводят свои греческие образцы, например митрополита Георгия, митрополита Никифора, монаха Феодосия, если почитать статью греческого происхождения "О фрязех и прочих латинех", помещенную в 48 главе никоновской "Кормчей", то невольно удивишься полному отсутствию какого бы то ни было принципиального освещения печального церковного раскола, который тогда еще только что произошел. Полемисты стараются только о том, как бы набрать побольше обвинений против латинян, очевидно предпочитая количество "вин" их качеству. Смешивая действительные "вины" с обычными злоупотреблениями отдельных лиц, насчитывали до 32 отступлений латинян. Вот образцы древнейшей греко-русской полемики против латинян. Наш митрополит Георгий обличает латинян: "Едят медведину и ослов; попы их едят в посты бобровину, говоря, что она от воды и есть рыба. Едят с собаками из одних сосудов: сами поевши, остатки ставят собакам и потом опять сами едят". Греческий патриарх Михаил Керулларий, а за ним и наш Георгий уличают латинян: "Постригают бороды своя бритвою, еже есть отсечено от Моисеева закона и от евангельска" [47]. С такой и подобной полемикой мы жили долгое время. После, когда разгорелась междоусобная война на Западе между католиками и протестантами, православные богословы начали сражаться чужим оружием: они обращались в католиков, когда обличали протестантов, и в протестантов, когда хотели изничтожить католицизм. Происходило действительно то самое, что в драматической форме изложил Юрий Самарин в своем предисловии ко второму тому сочинений Хомякова. Этого рода полемика доселе господствует почти неограниченно в семинарских учебниках "обличительного богословия". Поэтому полемисты наши похожи нередко на тех дровосеков, которые вздумали бы для того, чтобы свалить дерево, обрывать с него листья, да и листья осенние, наполовину пожелтевшие, которые упали бы и без них.