Читать «А.М. Каледин - герой Луцкого прорыва и донской атаман» онлайн - страница 9

Соратники отмечают бережное отношение Каледина к жизни человека. Когда несколько совершенно безнадёжных атак на одном из участков были отражены противником и войска понесли огромные потери, а Брусилов требовал всё новых и новых атак, Каледин, получив повторный приказ, приводя его в исполнение, дополнил своими «разъяснениями», которые фактически свели операцию к исправлению линии фронта, тем самым прекратив бессмысленное пролитие крови. У Брусилова была своя система, получившая наименование «Стоход» — полевым способом рвать фортификационную систему врага — система бесчеловечная, крайне кровопролитная и бессмысленная. По свидетельству проф. Е. Месснера (статья в ноябрьском номере журнала «Наши Вести» за 1966 год), огромные потери, как неизбежное следствие этой системы, были так велики, что в военных кругах говорили об «истреблении» армии: за время пяти Стоходных боёв потери одной, 15-й например, пехотной дивизии выразились в 150 % штатного состава. По выражению ген. А. М. Драгомирова, «войска вели не в бой, а на убой». Проф. Месснер заявляет, что командовавший 8-й армией Каледин настойчиво протестовал против бесчеловечной системы и, ввиду неуспеха своих возражений, намеревался даже уйти со своего поста.

Каледин, никогда не думавший о своей личной безопасности, проявлял большую заботу о своих сотрудниках: на позиции перед Исае он под сильным об-стрелой ходил взад и вперед по окопам, вырытым на гребне перед позицией нашей артиллерии, дальнобойность конных орудий которой не соответствовала расстоянию до батарей противника; на позиции была одинокая хата, в которую забрались и заснули на полу уставшие до последней степени начальник штаба, старший адъютант и два офицера-ординарца. Считая, что избушка послужит целью для тяжёлой артиллерии противника, Каледин лично поднял всех на ноги.

Командир 5-й Донской казачьей батареи, войск, ст. И. Г. Седов, находясь в районе Калуша на наблюдательном пункте и будучи там тяжело ранен, телефонировал на батарею: «Командир батареи ранен, подъесаулу Ко-стрюкову прибыть на наблюдательный пункт». Генерал Каледин, стоявший за деревом шагах в тридцати от Седова, услышал эти слова и спросил: «Кто ранен?» — «Я, Ваше превосходительство!» В ответ послышались ругательства: начальник дивизии, сам не имевший никакого прикрытия и через несколько минут тоже тяжело раненный, негодовал, что командиры батарей не окапываются...

В то время, как на других наших фронтах, в частности в Вост. Пруссии и в Польше, при наших отходах оставались отрезанными и забытыми целые эскадроны, Каледин при отходах 12-й кавалерийской дивизии не забыл и не бросил ни одного разъезда, ни одного человека.

От каждого бойца ген. Каледин требовал бережного отношения к населению, которое — говорил он — мы пришли освобождать и которое ждёт нашего прихода; поэтому он строго-настрого запретил подчинённым всякого рода обиды. При остановках в деревнях вахмистры, исполняя распоряжение Каледина, произносили короткую речь на тему: «Не забижай население», с закреплением для пущей «убедительности» веским крепким словцом. При поездках за фуражом по окрестностям Каледин, для ограждения населения от даровых фуражировок, приказывал выезжать обязательно с офицером, который должен был расплачиваться по стоимости взятого.