Читать «А.М. Каледин - герой Луцкого прорыва и донской атаман» онлайн - страница 8

Ген. Н. В. Шинкаренко рассказывает, что когда в критический момент очень тяжёлого боя 3-й Оренбургский казачий полк 12-й дивизии не выдержал и стал в беспорядке отходить, достаточно было прискакавшему Каледину прикрикнуть и приказать вернуться, чтобы полк немедленно исполнил приказ и занял покинутую было позицию.

Декабрьский налёт к Балигроду. От Каледина пошла только бригада, и сам он не пошёл. Сперва успех, а затем бригада, вследствие ловкого манёвра австрийцев, отскакивает сразу на полперехода. Настроение подавленное, впечатление отрезанности... И вот приезжает Каледин, сосредоточенный, не улыбающийся. Я не помню, было ли в этот день солнце, но для всех, и для улан и для гусар, солнце выглянуло с приездом неулыбчивого Каледина... И снова победа!

10 января 1915 года. Грандиозное наступление ав-стро-германцев распространилось почти на весь Карпатский фронт, захватив и подступы к Лутовиске. Размах и напряжённость боёв всё увеличивались. Будучи тогда лишь начальником дивизии, Каледин тем не менее в этот раз командовал крупным соединением войск — большим, чем армейский корпус: ему были подчинены 61-я пехотная дивизия, части 34-й и 65-й дивизий, «Железная» 4-я стрелковая бригада генерала Деникина. Несмотря на сильное в эти тяжёлые дни недомогание Каледина, сила его таланта полководца не ослабела, как не ослабела и незримая и никогда не обманывающая связь, которая существует между любимым вождём и войсками: войска чувствовали, что вождь силен и уверен и что он победит, — и победа была одержана у Линве, у корчмы «Под Острей», на высоте 673 под Лу-товиской. Противник вынужден был отступить, и вся его операция, серьёзно угрожавшая прорывом в направлении на Перемышль, не удалась... Это была заслуга Каледина.

И потом, после Луцкого прорыва, после этой последней большой победы России, на Владимир-Волын-ском направлении, Каледин продолжал проявлять свою «могучую», как говорит Н. В. Шинкаренко, «военную индивидуальность». И тут он хотел лично видеть атакующие волны и хотел, чтобы волны атакующих войск видели его.

«Редкий случай в этой анонимной войне. Здесь, в сфере настоящей, а не дутой, опасности, Каледин наблюдал за боем и управлял им. Его видели волны штурмующих полков и дрались так, как надо драться». Инициатива и самостоятельность Каледина при принятии им решений подчёркивается и ген. Деникиным, который пишет: «Помню встречу под Самбором, в предгорьях Каопат, в начале октября 1914 года. Моя 4-я стрелковая («Железная». Н. М.) бригада вела тяжёлый бой с австрийцами, которые обтекали наш фронт и прорывались уже долиной Кобло в обход Самбора. Неожиданно на походе встречаю Каледина с 12-й кавалерийской дивизией, получившей от штаба армии приказание спешно (подчёркнуто мною Н. М.) идти на восток к Дрогобычу. Каледин, узнав о положении, не задумываясь ни минуты перед неисполнением приказа крутого Брусилова, остановил дивизию до другого дня и бросил в бой часть своих сил. По той быстроте, с которой двинулись эскадроны и батареи, видно было, как твёрдо держал их в руках начальник». Попытка прорыва фронта была Калединым ликвидирована — австрийцы вынуждены были отступить.