Читать «А.Кутолин. ХРОМОЕ ВРЕМЯ ИМПЕРИИ.» онлайн - страница 23

И этот мир "хромого времени", мир "компьютерры", мир "эцер ра" буйствовал в России как бы в параллель с миром Советской России, именуемого уже даже иначе – "Союзом Советских Социалистических республик", где фраза Клима Ворошилова: "троцкистское охвостье", брошенное компа-нии К.Радека тут же возвращалось к нему эпиграммой: "Ах, Клим, пустая голова, навозом доверху завалена! Не лучше ль быть хвостом у Льва, чем задницей у Сталина? ".

КВАДРАТУРА КРУГА IV Население Русофилии было счастливо всегда по маниловски "взаимным пониманием, общением душ", поскольку не происходило какой – то раздвоенности сознания, чувства недоверия к другим, поскольку "мысль изреченная" была не ложью, а умыслом душевной глубины со всеми ее корнями и скрепами, а сама жизнь в Русофилии была умозрительная и "червь сомнения" – критики не очищал место для следующего соображения, поскольку в основе жизни было наслаждение Человека в стране Русофилия, "Человека с ружьём и рублём". А тезис: "Никто не понимает другого! ", столь свойственный немецкой философии и явивший собой революцию вселенского масштаба в одряхлевшей династии России, царю которой кидали слова: " Наш царь Мукден, наш царь Цусима, Наш царь кровавое пятно, зло-овонье пороха и дыма, в котором разуму темно.."– так уп-ражнялся тогдашний поэт К.Бальмонт о России, превра-тившейся в страну Советов. Это там, сразу после выборов или заседаний, народ, конечно в лучшие времена, бежал в буфет, отовариваться бутербродами и пивом, или бесплат-ными талонами на подорожавший бензин, поскольку та-ковые являлись редкостью обычного состояния той страны – пустых прилавков вообще и карточной системы – равноправного счастья и льгот, добавляемого к денежным знакам, а само население жило " точно в сне неразгаданном на одной из удобных планет…Много есть чего вовсе не надоб-но, а того, что нам хочется, нет…". В награду за несознавание иллюзии русофилы имели всё! Религиозное сознание и нравственный императив сливались у русофилов в такое состояние, где оба являли не только чувство, но и мысль, т.е. психические атомы третьей души, где классовая форма психики превращалась в личность, а сама цивилизация русофилов мнила себя деятельным фактором прогресса, где душевные муки отще-пенства, грусть и скорбь морального одиночества, столь свойственные русской интеллигенции, терзаемой чувствами самоедства и требованиями непременной свободы народу, народу, который в Русской революции явил себя гегемоном, оставил интеллигенцию на мели, и тем страш-нее стал для нее ужас кошмарной действительности. Ничего этого не было и не могло быть у народов русофилии, интеллигенции которого был чужд крик Белинского: "…А куда голову преклонить, где сочувствие, где понима-ние?…". Душа русофилов была раскрепощена, незамкнута, а проницаема, и "Человек с ружьём и рублем " занимал место взаимного понимания между людьми, являвшими со-бой долг гражданина Империи. Пенсионерам Русофилии ненужно было взывать к Правительству в поисках субсидий на жизнеобеспечение, поскольку этого обеспечения было достаточно для безбедного существования, обеспечивающего и материальную, и чувственную, и умственную сферу, ведущую к упрочению синтеза всех элементов и процессов психики, т.е. тому, что называется личностью в самой главной сути всех психологических оснований мира реальности – истины. И, тем не менее, для Арона Самуиловича все эти проявления "компьютерры", т.е. "компьюторы", были лишь продолжением "ецер ра" – "злого начала" – "Ло натну мицвот, эле лацарэф ба хэм Русофилия", – запо-веди для того, чтобы очистить с их помощью Русофилию. Если и Советская Россия, и гилеровская Германия были для него ещё большим исчадием зла – "эцер ра", чем Русофилия, то для его единоверцев путь один "через врата слез" в высший мир – чертоги Творца. Он осознавал, что четверть – миллиардный народ Рос-сии ловил солнечный зайчик советского бытия и за это время настолько деградировал, что явно едва ли сможет оправиться. Вместо маньяков и полуграмотных глупцов, правивших почти 70 лет, пришли грамотные, но еще худшие жулики. А беседа Сталина с Петром из ходившего в списках стиха: " С тобою Петр нас многое роднит: Ты то-пором, я пулей правил. В Европу ты открыл окно, а я в него решетку вставил," есть не что иное, как подтверждение неправедной жизни гоев, т.е. отщепенцев, не знающих воли Творца. "Июль 1967 г. В купе СВ поезда "Тбилиси-Москва" едет веселая компания. На столике коньяк, фрукты – словом, застолье. Художественный постановщик мультфильма "Укротитель" Шалва Михайлович Гедонишвили едет со своими коллегами в Москву сдавать фильм. При подъезде к Ростову, в Батайске, этот невысокий коренастый мужчина, лет 50, выходит покурить. В проходе неожиданно сталки-вается с женщиной, которая, бросив на него мимолетный взгляд, вздрогнула, повернулась и быстро прошла в свое купе". А мужика тут же поволокли, куда следует, а он только и успел сказать телефон, что там де уж о нём все знают. И знали. Советский разведчик это был, с 1938 по 1945 г. носивший мундир офицера СС. Участник польской и французской кампаний 1939-1940 гг., Арденнского наступления немецких войск в декабре 1944 г. В 1945-1947 гг. был уполномоченным советской миссии по репат-риации во Франции, затем занимался разведыва-тельной работой в Бельгии и Франции. Его – то и признала узница концлагеря Флоссенберга, где этот самый "эсесовец" велел отпустить ей 25 горячих плетей за не почтительное обращение к офицеру. Родился в России в 1912г. жил в Грузии и Германии, носил мундир эсэсовского офицера, исколесил всю Европу, чтобы, в конце концов, вместе с семьей оказаться в еврейском государстве, в его столице. Немец-кий офицер СС есть немецкий офицер, даже если он из НКВД, женщин он за титьки не хватает, если она и проститутка, недаром, когда в захваченной Калуге, немецким комендантом дано было распоряжение открыть офицерский бордель на 80 девушек, то добровольно явилось 250. Поэтому, сигая из НКВД в СС, уж так сложилась биография, Шалва Михайлович Гедонишвили, или Авенира Беннигсена, родственник этого могучего немецкого аристок-ратического дома, заявился и в Бельгию, где его операция заключалась в том, чтобы передать в руки правосудия СС того самого Ор-лова, или Орловского, который был двойным агентом и Добровольческой Армии Деникина, и КГБ, и которым он очень насолил, но как колобок и от дедушки ушел, и от ба-бушки ушел, а вот от ужасов застенков гестапо, поскольку хаял на чем свет стоит и фашизм Гитлера, и партию большевиков Сталина, уйти ему не удалось. И был водво-рен бывший действительный статский советник, осудив-ший Феликса Дзержинского на каторгу, и двойной агент и КГБ, и Деникина точно туда, куда "Макар телят не гонял". А поскольку соединений азота, развязывающих языки непокорным еще не существовало, то применяли к нему всякие суровые виды устрашения, дабы узнать возможные формы сопротивления внутри Германии установкам фюрера и от натурализовавшихся в Германии бывших белогвардецев, и возможных следах уже НКВД, имевших вре-мяпребывание в пределах увеличившегося рейха. А родственнику Беннигсенов и это действие было на руку. Как никак предатель Орлов, им сдаваемый в СС, должен был понести заслуженное наказание со всех точек зрения, т.е. и НКВД, и СС. И вот, когда нож гильотины уже ускорил свое движение, и голова Орлова покатилась бы в ящик, тут только Симанович с удивлением узрел, что лежит Орлов на лобном месте в Москве нынешней Русофилии, и опричники готовятся его четвертовать. Компьютеррра, как компь-ютора, вершила свой неправедный суд над человеком, который считал себя плоть от плоти русской интеллигенцией, и который твердо помнил слова В. Гумбольда "всякое понимание есть вместе с тем непонимание".