Читать «А. Н. Островский. Полное собрание сочинений в двенадцати томах. Том 3» онлайн - страница 11

Мамаева (задумчиво). Он очень мил, очень мил.

Глумова. Оно, конечно, его расположение родственное... А ведь как хотите... близость-то такой очаровательной женщины в молодые его года... ведь ночи

не спит, придет от вас, мечется, мечется...

Мамаев а. Он к вам доверчив, он от вас своих чувств не скрывает?

Глумова. Грех бы ему было. Да ведь и чувства-то его детские.

Мамаева. Ну, конечно, детские... Ему еще во всем нужны руководители. Под руководством умной женщины он со временем... да, он может...

Глумова. Поруководите его! Ему это для жизни очень нужно будет. Вы такая добрая...

Мамаева (смеется). Да, да, добрая. Но ведь это, вы знаете, ведь это опасно; можно и самой... увлечься.

Глумова. Вы, право, такая добрая.

Мамаева. Вы, я вижу, очень его любите. Глумова. Один,— как не любить!

Мамаева (томно). Так давайте его любить вместе. Глумова. Вы меня заставите завидовать сыну. Да, именно, он себе счастье нашел в вашем семействе. Однако мне и домой пора. Не сердитесь на меня за мою болтовню... А беда, если сын узнает, уж вы меня не выдайте. Иногда и стыдно ему, что у меня ума-то мало, иногда бы и надо ему сказать: какие вы, маменька, глупости делаете, а ведь не скажет. Он этого слова избегает из почтения к родительнице. А уж я бы ему простила, только бы вперед от глупостей остерегал. Прощайте, Клеопатра Львовна.

Мамаева (обнимает ее). Прощайте, душа моя, Глафира Климовна! На днях я к вам, мы с вами еще потолкуем о Жорже. (Провожает ее до двери.)

ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ

М а м а е в а, потом Глумов.

Мамаева. Какая болтушка! Ну, если б услыхал ее сын, не сказал бы ей спасибо. Он так горд, подходит ко мне с такой холодной почтительностью, а дома вон что делает. Значит, я могу еще внушить молодому человеку истинную страсть. Таки должно быть. В последнее время, конечно, очень был чувствителен недостаток в обожателях; но ведь это оттого, что окружающие меня люди отжили и износились. Ну, вот, наконец-то. А, мой милый! Теперь я буду смотреть за тобой. Как он ни робок, но истинная страсть должна же прорываться. Это очень интересно наблюдать, когда вперед знаешь, что человек влюблен в тебя.

Входит Глумов, кланяется и останавливается в почтительной позе.

Подите, подите сюда.

Глумов робко подходит.

Мамаева, Что же вы стоите? Разве племянники ведут себя так?

Глумов (целует ей руку). Здравствуйте, Клеопатра Львовна, с добрым утром.

Мамаева. Браво! Как это вы осмелились, наконец, я удивляюсь!

Глумов. Я очень робок.

Мамаева. Будьте развязнее! Чего вы боитесь? Я такой же человек, как и все. Будьте доверчивее, откровенней со мной, поверяйте мне свои сердечные тайны! Не забывайте, что я ваша тетка.

Глумов. Я был бы откровеннее с вами, если бы... Мамаева. Если б что?

Глумов. Если б вы были старуха.

Мамаева. Что за вздор такой! Я совсем не хочу быть старухой.

Глумов. Ия тоже не желаю. Дай вам бог цвести как можно долее. Я говорю только, что мне тогда было бы не так робко, мне было бы свободнее.