Читать «А. Дюма. Собрание сочинений. Том 22. Графиня де Шарни. Часть. 1,2,3 1996.» онлайн - страница 11

Однако тот, на минуту забывшись и по-своему истолковав услышанные слова, спохватился и не дал Гамену времени задуматься над сказанным; он поспешил вернуться к прежнему разговору.

— Это лишний раз подтверждает мою мысль, — заметил он. — Я считаю, что унизительно говорить "ваше величество" и "государь" человеку, который ничем не лучше других.

— Да не приходилось мне так его называть! В кузнице все это исчезало. Я его называл "хозяин", он меня — "Гамен"; правда, я обращался к нему на "вы", а он ко мне — на "ты".

— Ну да! А когда наступало время обеда или ужина, Гамена посылали поесть в лакейскую вместе с прислугой, верно?

— Вот и нет! Никогда этого не было! Наоборот! По его приказанию мне в кузницу приносили уже накрытый стол, и частенько, особенно во время обеда, он оставался со мной и говорил: "Пожалуй, я не пойду к королеве: тогда и руки мыть не придется!"

— Что-то я не совсем понимаю…

— Что же тут непонятного? Когда король работал со мной, когда он имел дело с железом, черт возьми, у него руки становились как у всех нас, и что же? Это не мешает нам оставаться честными людьми, верно? Ну а королева ворчала: "Фи, государь, у вас грязные руки!" Как будто, работая в кузнице, можно не испачкать рук!

— И не говорите! — подхватил незнакомец, — Просто ужас!

— Словом сказать, ему по-настоящему бывало хорошо или в его географическом кабинете, или со мной, или с библиотекарем; но думаю, что со мной ему нравилось больше всего.

— Ну и что? Для вас-то невелика радость быть учителем плохого ученика?!

— Плохого? — вскричал Гамен. — Ну нет, не скажите! Ему, знаете ли, не повезло, что он родился королем и вынужден был тратить время на кучу всяких глупостей, вместо того чтобы совершенствоваться в своем искусстве. Путного короля из него не получится, он для этого слишком честен, а вот слесарем он мог бы стать отменным! Там есть один… ух, терпеть я его не мог! Сколько же времени он отнимал у короля! Господин Неккер! Уж сколько из-за него времени ушло впустую, ах, сколько времени!..

— Верно, из-за его отчетов, а?

— Да, из-за этого вранья, этих детских сказочек.

— Ну и что же, дружище… а скажите…

— Что?

— Должно быть, вы недурно зарабатывали на таком ученике?

— Нет, вот тут вы как раз ошибаетесь, за это я и сердит на этого вашего Людовика Шестнадцатого, на этого отца народа, на этого вашего кормильца французской нации. Все думают, что я богат, словно Крёз, а я беден, как Иов.

— Вы бедны? Куда же он тогда девал деньги?

— Половину раздавал бедным, а другую половину — богатым, так что у него не оставалось ни единого су. Семейства Куаньи, Водрёя и Полиньяков вгрызлись в него как черви! В один прекрасный день он решил уменьшить жалованье господину де Куаньи. Тот подкараулил его под дверью кузницы. Выйдя на пять минут, король возвратился весь бледный и говорит: "Ах, Боже мой, я думал, он меня ударит". "А как же жалованье, государь?" — спросил я его. "Я все оставил по-старому, — отвечал он, — я ничего не могу изменить". В другой раз он хотел сделать королеве замечание за то, что она дала госпоже де Полиньяк приданое в триста тысяч франков для новорожденного; как вам это нравится?