Читать ««Я с Вами привык к переписке идеологической...»: Письма Г.В. Адамовича В.С. Варшавскому (1951-1972)» онлайн - страница 22

Да, я узнал, что Ваша книга, наконец, принята. Очень, очень рад, «душевно рад во всех смыслах», как писал Гоголь. Правда! И денежно — за Вас, и литературно — за всех.

Я в Манчестере уже пять дней. Опять Гоголь: «скучно жить на свете, господа!» Иваск начинает меня осаждать с № 6 «Опытов». Я все напишу, что надо, — но почему так рано? Кстати, он просит написать о книге Замятина, довольно отвратительной (особенно стилистически). Еще он пишет, что о. Шмеман хочет дать отзыв о моей книге, чему я очень был бы рад, каков отзыв бы ни был.

В Париже говорили, что Чех<овское> изд<ательст>во получило новые и большие деньги. Правда это? Я бы им что-нибудь предложил еще, если они будут существовать. Был я в Hyeres у Ивановых. Ничего, все старое забыто, и они довольно милы, только слишком суетно-литературны и озабочены «славой». В Париже видел Рейзини, но об этом вкратце не напишешь! Самое смешное, что он уверяет, что рассказ Ваш в «Опытах» никакого отношения к нему не имел и даже нисколько на него непохож. Я, конечно, соглашался и сказал, что сам был возмущен предположениями его врагов. Не знаю, искренен ли он в этом. Вполне возможно, что да. Но чувства мои к нему — вполне прежние, и разочарования ни в чем не было. И какая чичиковская эпопея!

До свидания, дорогой друг. Пишите. Еще раз спасибо от имени «Одиноч<ества> и свободы».

Ваш Г. А.

22

104, Ladybarn Road Manchester 14

31/Х-55

Дорогой Владимир Сергеевич

Спасибо за письмо. Начну ответ с цитаты из него:

«Не согласен ни с Вами, ни с Гоголем, что скучно на свете».

Откуда Вы взяли, что мне скучно на свете? Чем больше живу, тем больше обожаю жизнь, malgre tout. Все, что угодно, только на свете не скучно. Оттого-то и умирать жалко: не страшно, а именно жалко. Что бы там ни было, того, что есть (или может быть) здесь, там не будет.

Затем возражение менее философское.

Вы, по-видимому, находите, что я в книге своей обидел — или недостаточно возвеличил — Сирина, особенно по сравнению с Алдановым. Ну, об Алд<анове> — разговор особый. Но о Сирине я написал действительно то, что думал — и, по-моему, не преуменьшая его ничуть. Терапиано мне сообщил, что он будто бы «рвет и мечет». Не понимаю, честное слово! По-моему, очерк лестный. Плохо в книге то, что не о всех написано одинаково, т. е. с одинаковой степенью искренности и правдивости. А в сущности, в ней нет ни одного имени, которое я действительно любил бы (даже Бунин: человека я любил, а литературу его с большими оговорками, в книгу не вошедшими). Полемика о Вашей статье («Незам<еченное> поколение») до меня еще не дошла. Читал с раздражением и даже злобой статью Кусковой, плоскую и глупую. Не соваться бы ей не в свое дело, меньше бы молола самоуверенно вздора! От «Нов<ого> журн<ала>» — вопреки Вашему сообщению — никакого приглашения я не получил. Поживем, увидим.