Читать ««Пёсий двор», собачий холод. Том I» онлайн - страница 35
Автор неизвестен
…Так рассуждал Мальвин после рюмки водки, пока не вспомнил, что он-то до сих пор в Академии и до сих пор префект, а следовательно, пора бы ему возвратиться в секретариат за ведомостью на будущую неделю.
Каково же было его удивление, когда на крыльце он повстречался с пасмурным и замотанным Хикеракли, на котором по-прежнему красовался студенческий пояс.
— И зачем ты только, малой, пояс надел? — смеясь, спросил ефрейтор Хляцкий.
— И зачем ты Сполоху ногавки снял? — строго ткнул Хикеракли пальцем в симпатичного мышастого жеребца, которого и сам — чего таить — любил припустить по кругу. — Я тебе говорил: на иноходь выучить — дело плёвое, но потом с умом отнестись надо, с пониманием. Он у вас небось уже все ноги сбил.
— Не по форме, — без малейших угрызений совести ухмыльнулся Хляцкий. — Генерал Стошев не велит-с.
— Генерал Стошев теперь генерал-с? — удивился Хикеракли.
— Не далее как позавчера повысили-с именным указом Высочайшего Четвёртого Патриархата в связи с отбытием генерала Мевлева прочь из Охраны Петерберга.
— Чудны дела твои, Великая Столица, в кои-то веки у вас тут в главных нормальный человек, — Хикеракли ласково погладил Сполоха по морде. — За полгода же сожрёте. Слушай, Хляцкий-дурацкий, генерала Стошева я не видал, но
— Он тебя небось к нам и приспособил?
— Никак нет, приспособил Ригорий Ваныч. Не перебивай, когда дело говорю. Дело: вы так бедного Сполоха за три года сгубите. Он жеребец резвый, но иноходец, да ещё и шальной в придачу. Форма не форма, а ногавки надевать надо. Понял ты меня, росское отродье?
Росское отродье на обзывательство не обиделось, закивало радостно. Хляцкий — конюх Северной части Охраны Петерберга — Хикеракли обожал и уважал. И правильно делал. За конями ходить только пихты да тавры умеют, но тавры в Порту предпочитают сидеть да далече на югах свободу себе отвоёвывать, а пихты-то — вот они! Милые, послушные, к выгодным коммерческим предложениям открытые.
— А ты прав, Стошев нормальный, — задумчиво выдал Хляцкий. — На кобыле ездиют-с и ничего.
— Линза хоть и старая, и медленная, да умная. Правильно делают-с. Особенно-то в генеральском чине первое дело — выучка да выездка, чтобы не норовила да пассажем ступать умела. А скакать… — Хикеракли лирически вздохнул. — Сполох, друг мой, губят они твой талант, губят ни за что! Ну когда и куда вам тут, в самом деле, скакать доводится? Только жён с детишками стращать да хлыстом зверей для эффекту охаживать. Тьфу.
— Это правда, — скорбно подтвердил Хляцкий, — даже скачек больше нету.
— Дундук ты, Хляцкий, — покачал головой Хикеракли. — Того, что ты так кур-ту-аз-но именуешь «скачками», полгорода боялось.
— Зато жеребчикам в радость! — не смутился тот, хлопнул себя по бокам и догадался наконец-то предложить Хикеракли твирова бальзама — да не абы какого, а золотого. Жирно живёт Охрана Петерберга, наваристо! Да и кони, опять же, настоящие, крутобокие да мордами довольные.
