Читать ««На пороге как бы двойного бытия...». О творчестве И. А. Гончарова и его современников» онлайн - страница 197

Им света мало свет наш придал,

Он только шелком их одел; Корысть — единственный их идол, И бедность — вечный их удел.

Высокое (степь, страсть, свобода) и низкое (корысть, погруженность в мелочные заботы дня) увидено в одном мире, в одних и тех же людях. Их жизнь описана с внутренней убежденностью в том, что «в правде грязи нет». В этих словах, сказанных Апухтиным в стихотворении «Графу Л. Н. Толстому», выражен критерий, которому поэт следовал в своих наиболее зрелых произведениях и исходя из которого, в частности, он очень высоко ставил реалистическое искусство автора «Войны и мира» и «Анны Карениной».

Стихотворения Апухтина часто строятся как монолог, предназначенный для декламации: «Воспоминание», «Памятная ночь», «Отравленное счастье», «Перед операцией», «Сумасшедший». Как правило, в основе сюжета произведения — необычная психологическая ситуация, обусловливающая напряженность, «нервность» монолога. Так, в «Позднем мщенье» — это как бы речь умершего мужа, обращенная к живой жене:

Ты помнишь, сколько раз ты верность мне сулила, А я тебя молил о правде лишь одной?

Но ложью ты мне жизнь как ядом отравила, Все тайны прошлого сказала мне могила, И вся душа твоя открыта предо мной.

Целый каскад декламационных эффектов находим в стихотворении «Сумасшедший». Резкие психологические перепады в речи героя мотивированы изменениями в самочувствии больного: речь доброго «короля» («Садитесь, я вам рад. Откиньте всякий страх / И можете держать себя свободно») сменяется воспоминаниями героя, понимающего, что с ним произошло («и жили мы с тобой / Так дружно, хорошо»), а в конце — резкие реплики разгневанного «правителя» («Гони их в шею всех, мне надо / Быть одному…»).

Декламационный эффект тщательно готовится автором: рефрены, сочетание разностопных стихов, смена интонаций — всё работает на задание. Монолог должен увлечь, растрогать или даже ошеломить слушателя. Известно, что сам Апухтин великолепно читал свои стихи.

Особое внимание уделяется в его стихах концовкам. Часто стихотворение или строфа заканчивается пуантом — яркой итоговой, поданной в афористичной форме мыслью:

Благословить ее не смею И не могу проклясть.

(«Любовь»)

…муки ревности и ссор безумных муки

Мне счастьем кажутся пред ужасом разлуки.

(«Опять пишу тебе, но этих горьких строк…»)

Декламационное начало является определяющим и в поэме «Венеция». Поэма написана октавами (классическая строфа Боккаччо, Ариосто, Тассо). Мастерски используя повествовательные возможности октавы, Апухтин наполняет рассказ интересными бытовыми и психологическими подробностями. Вот две последние представительницы старинного венецианского рода:

Нам дорог ваш визит; мы стары, глухи И не пленим вас нежностью лица,

Но радуйтесь тому, что нас узнали: