Читать ««Ловите голубиную почту...». Письма (1940–1990 гг.)» онлайн - страница 175

При этом среди произведений, увидевших свет, преобладают вещи, как уже отмечено, далеко не самые значительные для творчества Василия Аксенова: заказанная издательством «Политиздат» повесть о Леониде Красине «Любовь к электричеству» (1971), пародийный детектив «Джин Грин неприкасаемый», написанный в соавторстве с Овидием Горчаковым и Григорием Поженяном (1972), детские повести «Мой дедушка – памятник» (1972) и «Сундучок, в котором что-то стучит» (1976), ну еще отдельные публикации в периодике, в том числе юмористические рассказы на 16-й странице «Литературки». В «Литературке» же печатались отрывки из «Золотой нашей железки» (но сама повесть так и не вышла) и отрывки из повести «Поиски жанра». Более значительными были две публикации в «Новом мире»: «Круглые сутки нон-стоп» (1976) и «Поиски жанра» (1978), но эти вещи явились к читателю в результате ожесточенной борьбы за них Аксенова не только с литературным начальством, но и с «компетентными органами», которые уже усиленно контролировали жизнь Аксенова, хотя и дозволяли ему иногда выезды за границу. Тут уже дело было в написанном в 1975 году «Ожоге», текст которого был известен КГБ и выхода которого на Западе власти боялись и поэтому порой шли на уступки строптивому автору. В том числе и в разрешении этих двух новомирских публикаций. Но это уже другая тема…

Публикуемая переписка полна отчаяния и справедливого гнева. Так, одно из писем Аксенова (см. ниже) напоминает известное письмо Михаила Булгакова к Сталину. В нем Аксенов пишет: «Вот уже скоро год я перевожу по подстрочникам с киргизского, казахского, грузинского языков. Переписываю чужие, забракованные и полузабракованные сценарии <…> Я обращаюсь к Правлению с простым вопросом. Смогу ли я в дальнейшем жить своим писательским трудом, то есть сочинять, или мне уготована судьба переводчика, доработчика, правщика, текстовика и т. п.?»

В письме к Борису Полевому (1974, см. ниже), главному редактору журнала «Юность», журнала, некогда открывшего Василия Аксенова и ставшего для него родным домом, Аксенов не скрывает возмущения предпринятой правкой его рукописи: «Кто из писателей и в какой стране принял бы редактуру, учиненную Вами над „Железкой“, как Вы думаете? Неужели Вы хоть на минуту допускали, что я приму эту редактуру?»

Из публикуемых писем видно, что Василий Аксенов не был таким уж баловнем судьбы, каким его порой пытались представить некоторые собратья по перу в России и в эмиграции, и, кроме того, эти письма являют пример бескомпромиссной борьбы писателя за свои творческие права.

Президиуму IV Съезда советских писателей от делегата съезда Аксенова В.П. Москва

Сообщаю Президиуму, что мной получено письмо писателя Солженицына А. И., направленное им в адрес Съезда и, должно быть, уже известное Президиуму.

Я хочу заявить, что солидарен с Солженицыным по вопросу о цензуре. Невероятное долголетнее непрекращающееся давление цензуры опустошает душу писателя, весьма серьезно ограничивает его творческие возможности. Самым отвратительным детищем цензуры является так называемый «внутренний цензор», который стоит за спиной писателя во время работы, дышит ему в затылок, предостерегает, ехидничает, хватает за руку.