Читать ««Гран-При» для убийцы (д-1)» онлайн - страница 58

– До свидания, – гость чуть слышно вздохнул и быстро вышел из комнаты, словно намереваясь как можно быстрее покинуть негостеприимный дом. Оставшись один, террорист посмотрел на свой пистолет, словно опасаясь увидеть своего противника в проеме двери. Затем, тяжело вздохнув, потянулся за оружием. «Его нужно встретить в Тегеране», – подумал он.

Тегеран. 1 апреля 1997 года

Дронго летел в Тегеран самолетом иранской авиакомпании и уже при посадке почувствовал разницу между цивилизацией Азербайджана и соседнего государства. Женщины были в традиционных темных платках, называемых «чадра» и закрывавших все тело. Правда, иногда из-под темного платья выглядывала изящная ножка в дорогой французской или итальянской обуви, но, как правило, темная ткань скрывала всю фигуру, включая и ноги.

«Как странно, – думал Дронго, сидя в салоне бизнес-класса, – великая страна, с самой древней историей. Древнеперсидские государства существовали тогда, когда не было еще ни Франции, ни Великобритании, в Европе не было даже греческих государств, когда ее населяли еще ахейцы, а на месте великого Рима по территории Италии передвигались племена этрусков. Народ с такой древнейшей культурой, с таким наследием в конце двадцатого века считается средоточием мракобесия и фанатизма».

Дронго взглянул на дремавшего рядом соседа. Тот был небрит и без галстука, считавшегося неприемлемым атрибутом в одежде правоверного мусульманина.

«Почему, – подумал Дронго, – почему право народа жить так, как ему хочется, считается предосудительным? Ведь в Алжире состоялись выборы, на которых победили исламисты, но военные и светские власти совершили самый настоящий переворот, не допустив исламскую партию к управлению государством. То же самое произошло в Турции, где исламисты набрали больше всех голосов и некоторое время возглавляли правительство, но затем также под давлением военных вынуждены были уйти в оппозицию.

Почему Запад считает, что его ценности столь универсальны? Ведь во всех остальных случаях западные страны немедленно подняли бы шум по поводу нарушения прав человека и права народа на собственный выбор. Но в случае с исламистами считается, что любые действия против них заранее оправданы. Раньше было противостояние, когда любое противодействие коммунистической угрозе считалось оправданным. Кровавый режим подонка Пиночета, уничтожившего десятки тысяч собственных граждан, считался приемлемым для западного образа жизни, а либеральный режим «розового» социалиста и гуманиста Сальвадора Альенде был слишком социалистическим?

В Африке и Латинской Америке каждая из великих стран, боровшихся за гегемонию во всем мире, шла на любые подлости, на поддержку любого кровавого режима, если режим провозглашал соответственно либо социалистические, либо капиталистические идеалы. Чтобы свергнуть МПЛА во главе с Агостиньо Нето, которых поддерживали в Анголе Советский Союз и Куба, американцы пошли на поддержку откровенного бандита Савимби. Чтобы убрать Патриса Лумумбу, поддержали даже бандитов и садистов, готовых убивать собственных соотечественников. Во всем мире действовал универсальный принцип, по которому «враг моего врага» был «моим другом». Наглядный пример воинствующего фарисейства демонстрировали Соединенные Штаты Америки, отказываясь признавать законными и демократическими режимы в Иране и Ливии, где выборы проходили пусть не в абсолютно демократической, но тем не менее в нормальной обстановке. А вместе с тем не только признавался кровавый режим афганских талибов, но им оказывалась и существенная помощь через Пакистан. Хотя справедливости ради нужно отметить, что фанатизм афганских талибов был куда страшнее пространных речей Муаммара Каддафи или откровений иранских духовных лидеров.