Читать «_Кулаков С.А., Практикум по психотерапии психосоматических расстройств» онлайн - страница 53

У Яны хорошо сохранилось в памяти переживания 5–6-летнего возраста, когда у матери и у отца совпадали ночные дежурства. Девочка понима-ла, что ей просто нужно лечь спать. Она всегда брала мамину вещь (как правило, это был красивый желтый домашний халат) и не выпускала ее из рук. Чувства одиночества не было, но опять возникала тревога, тревога ожидания, тревога по поводу того, сможет ли воздержаться от слез. И когда девочка чувствовала, что вот-вот заплачет, она надевала этот халат, чувствовала материнский запах, и ей становилось спокой-нее, — приходило чувство умиротворения, и она засыпала. В детском саду Яне часто, почти на всех утренниках, давали задание исполнить стихи, песни, и она очень старалась. Дома с отцом они со-вместно разучивали их, ей это нравилось. Но на самих утренниках появ-лялось то же беспокойство и тревога, сопровождающаяся увлажнением ладоней. Внешне девочка старалась не показывать этого, но внутри нее шла огромная борьба. А после того как она заканчивала выступление, состояние тревоги сразу не уходило, требовалось много времени, чтобы окончательно расслабиться и успокоиться. Здесь просматривается связь с тем обстоятельством, что с самого раннего детства ей было нужно, чтобы кто-то из родителей обязательно находился рядом, когда ее укла-дывали спать. Ей становилось легче, когда ее гладили, держали за руку или просто сидели рядом.

В 6,5 лет девочка пошла в музыкальную школу, где ей очень нравилось и многое получалось. Но во время экзаменов, зачетов на протяжении все-го обучения она опять испытывала сильнейшее волнение, тревога перед началом выступления резко нарастала, в начале игры руки не слушались, тряслись колени. Из-за частых ангин, по настоянию врачей в 8,5 лет была проведена операция по удалению миндалин и аденоидов. Мать пе-ред операцией подарила книгу «Четвертая высота», и они вместе читали ее. Героиня произведения стала для Яны примером мужества. Из воспоминаний Яны: «Если ты будешь хорошо себя вести и не кричать на операции, то это будет твоя первая высота», — сказала мама перед

операцией. Все врачи знали ее, и я понимала, что я, дочка врача, не должна расплакаться. Стресс, конечно, был сильный, тревога огромная, еще и крики взрослой больной, доносившиеся из операционной, кото-рые я слышала в коридоре, ожидая свою очередь, — всего этого уже было достаточно для большого волнения. Во время операции огромным усилием воли я не издала ни звука, и врач все время говорил, что если я так и буду держаться, то все пройдет быстрее. Ладони были мокрые, ноги дрожали, сердце стучало в висках. Все это, конечно, осталось в памяти как сплошной кошмар и ничего больше».