Читать «MOSKVA–ФРАНКФУРТ–MOSKVA (Сборник рассказов 1996–2011)» онлайн - страница 85

И вот настал день встречи. Паша долго ехал со смены, синий форменный галстук менял прямо в трамвае на чёрный, парадно-выходной. «поменял форменный на фирменный», — обрадовался Кукин новому каламбуру. Однако, нацепив «фирменный», по непонятной причине стал волноваться, потом решил вдруг выйти из трамвая, купить цветы. Но, к счастью, вовремя передумал.

Он явился на концерт поздно, когда выступление уже началось, и входные двери закрыли для посторонних.

Краснокирпичное здание, похожее на здание школы, в которой когда-то на Комсомольской улице учился школьник Кукин, выглядело недружелюбно-подозрительно. Вход нигде не был обозначен. Единственная дверь без ручек, обитая снаружи железом, оказалась закрытой изнутри. Кукин постучал в неё. Ответа не последовало.

— К дверям не будем прислоняться, чтобы не сделать защемление, — сам себе сказал Кукин. Он походил вокруг здания-двойника школы с Комсомольской улицы, поискал другую дверь или афишу концерта. Но не нашёл ничего и решил, что перепутал адрес.

Тут на глаза ему попалась дверь — не дверь, а заваленная хламом и досками калитка. Над калиткой имелась ржавая табличка с изображением бегущего от огня человечка. «Пожарный выход», — догадался Паша, разбросал в стороны доски и вошёл. Посмотрим, чем пахнет Соня.

Сперва пахло гнилыми досками, в коридоре отсутствовало освещение, пришлось идти на ощупь. Из темноты приглушённо, словно шум моря, доносились звуки фортепиано.

Кукин пошёл на звук, как путник, сбившийся с дороги, идёт на далёкий звук проехавшего автомобиля. Между тем, звуки фортепиано усиливались. Значит, верная дорога, куда-нибудь да выведет. Звуки игры были нервные, потом вдруг становились трогательными, похожими на стоны больного или плач кошки. Впрочем, острым слухом Кукин не отличался. Наконец в темноте водитель трамвая сумел найти ручку двери, из-под двери пробивалась полоска света. Ему захотелось повернуться и уйти, но вместо этого он поправил парадный чёрный галстук на груди и толкнул от себя дверь. Музыка слышалась совсем отчётливо. Её прервал звук упавшего на пол предмета. Предмет грохнул об пол. Игра оборвалась, и стало тихо.

Препятствием на пути Кукина оказался большой щит фанеры, прикрывавший пожарный выход. Его Паша по неосторожности задел, когда зашёл на сцену через пожарную дверь. Фанера имела приличные размеры. Паша начал поднимать фанерный щит, вдруг тот вырвался из рук и с ещё более страшным грохотом полетел на пол. В зале раздались голоса, кто-то захлопал в ладоши. Со второй попытки Кукин сумел пристроить фанерное препятствие в углу. Теперь Паша стряхнул пыль с пиджака и штанин, вытер галстуком лоб и осмотрелся. Перед ним стояли ряды кресел, на которых тут и там сидели немногочисленные зрители. Зрители по большей части обрадовались появлению Кукина в зале. Так школьники на уроке радуются появлению постороннего.

Некоторых зрителей Паша встречал раньше: в трамвае или у знакомых. Сбоку стоял громадный чёрный рояль. Крышка его была открыта, и от этого рояль казался ещё больше. Вот-вот крышка захлопнется, проглотит маленькую пианистку в чёрном платье. На груди платье имело приличных размеров вырез. В строну выреза Паша направил свой взгляд в первую очередь. Потом осмотрел остальное. Пианистка с пухленьким, детским лицом подняла бровки и упёрлась в Кукина большими, оленьими глазами. В глазах её застыл ужас. Паше показалось, что сейчас она начнёт плакать.