Читать «Заговор» онлайн - страница 97

Трудно назвать чувство, овладевшее при этом Ру-щицем, чем-либо иным, кроме глубочайшего изумления. Не поверив маленькому плуту, прочитал он тут же одно из малоизвестных стихотворений Северянина и вновь был посрамлен. Потом они сели на скамейку, и экзамен продолжался. На этот раз в действие пошли статьи русского полевого устава, которые вбивал когда-то в голову юнкера Рущица унтер-офицер Поливанов, вбивал настолько старательно, что и теперь Константин Васильевич знал их назубок. Дошла очередь и до гениального гоголевского отрывка «Чуден Днепр при тихой погоде...». В конце концов Рущиц вынужден был сдаться и признать за Максимом качества необыкновенные, что польстило самолюбивому мальчишке. В доказательство Максим процитировал отрывки из состоявшегося вчера разговора между Карлом Владимировичем и фрау Цецилией, разговора столь же скабрезного, сколь и неинтересного для Рущица; разговора, полного взаимных упреков и намеков, присущих более служителям конюшни, чем аристократической паре. То, что могло бы в другой раз немало позабавить Рущица, на сей раз вызвало его возмущение. Долго он читал мораль Максиму, упоминая всякие грозные слова, пока наконец его не осенила мысль, придавшая эпизоду с подслушиванием совсем иной оттенок. Неужто барон и и его жена могли допустить присутствие при своем разговоре пятнадцатилетнего мальчишки? Это невероятно. На вопрос Константина Васильевича юный плут, краснея, сообщил, что разговор в кабинете хорошо слышен в комнате Максима, особенно если сесть около камияа.

Драконовский режим в усадьбе, согласно которому детп должны, считай, посветлу идти в свои спальни, вызвал активное противодействие со стороны такой деятельно)! натуры, как Максим. Оказывается, он, случайно обнаружив возможности своей спальни, часами развлекался беседами взрослых.

—    Слушай, Максим, — Рущиц даже похолодел от мысли, что сейчас он может получить ответ на самый свой важный вопрос, — слушай, друг мой, а не был ли ты свидетелем... тьфу, я хотел сказать, невольным слушателем разговора четыре дня назад, во вторник, когда к Карлу Владимировичу приехали два господина?

—    Я слушал вначале, — Максим подобрал веточку и стал рисовать на земле конскую голову, — это было ужасно скучно, и я перестал.

—    О чем же они говорили?

—    А вы меня не будете ругать?

—    На этот раз нет. Я тебе объясню потом, почему не буду тебя ругать.

—    Хорошо. Я начал слушать, когда говорил дядя... Вот что он сказал: «Безусловно, фракция Штрассера серьезно ослабляет позиции Гитлера. К нему присоединяются все, кто недоволен порядками внутри партии и расхождениями с программой партии. Однако Штрассер не может многого. Основная масса идет за Гитлером». Потом дяде задали вопрос: «Как понимать антикапиталистические лозунги партии?» Дядя ответил: «Прошу обратить внимание опять-таки на стенограмму беседы Гитлера и Штрассера. Штрассер спросил... погодите, где тут у меня . записано? Ага, вот... Итак, Штрассер: «Адольф, вот мы и победили. Допустим, мы победили. Что ты сделаешь, ну, скажем, с фирмой Крупна?» Обратите внимание на ответ Гитлера: «Неужели ты полагаешь, что я стремлюсь уничтожить германскую тяжелую промышленность? Наши предприниматели обязаны своему положению своим способностям. Этот отбор, лишь подтверждающий их принадлежность к высшей расе, дает им право руководить». Что еще вас смущает в позиции господина Гитлера? Штрассер и его сторонники вышли из партии. Они никак уже не влияют на положение дел...» Это сказал дядя... Потом был еще вопрос: «Как понимать пункт семнадцатый программы партии Гитлера, в котором говорится о предстоящей экспроприации крупных земельных владений? Обращаю ваше внимание, господин барон, на следующую форму-