Читать «1812. Великий год России (Новый взгляд на Отечественную войну 1812 года)» онлайн - страница 172
Николай Алексеевич Троицкий
Итак, Барклай де Толли и Беннигсен были устранены из армии «по болезни». Современный историк А.И. Ульянов резонно подметил, что «больные генералы пережили Кутузова и впоследствии занимали видные командные посты в армии», а драматург К.А. Тренев не без оснований «позволил» Беннигсену так ответить на вопрос Кутузова о состоянии его (Беннигсена) здоровья: «Я имею состояние своего здоровья лучше, чем вы имеете состояние вашего командования». Барклай же перед отъездом из армии в разговоре с В.И. Левенштерном объяснил свое (да и Беннигсена) удаление очень просто: «Фельдмаршал не хочет ни с кем разделить славу изгнания неприятеля со священной земли нашего Отечества».
4 октября Барклай де Толли уехал из армии. По пути в имение своей жены (м. Бекгоф в Лифляндии) он позволил себе неблаговидный жест: из Калуги, где толпа забросала камнями его карету с криками: «Изменник!», Барклай, потеряв выдержку, 6 октября написал Царю желчное письмо с нападками на Кутузова и Беннигсена, которые, мол, «не знают другого высшего блага, как только удовлетворение своего самолюбия». Такова была обстановка, в которой Кутузов готовил армию к контрнаступлению. Сам он так объяснил в рапорте Александру I главную задачу своего тарутинского «сидения»: «При отступлении Главной армии в крепкую тарутинскую позицию поставил я себе за правило, видя приближающуюся зиму, избегать генерального сражения; напротив того, вести беспрестанную
Фельдмаршал лично контролировал подготовку и отправку в Тарутино резервов. Их готовили Д.И. Лобанов-Ростовский в Арзамасе, А.А. Клейнмихель в Ярославле, А.С. Кологривов в Муроме (2. С. 452–453). Тем временем повсюду создавалось народное ополчение. Его отряды со всех сторон подступали к Москве.
